РУССКИЙ МИР: АРХЕОЛОГИЯ ДУХОВНОГО БРАТСТВА (ч. II)

 

Данные ЗАМЕТКИ появились в интернет-пространстве более 10 лет назад (См.: Русский мир. Украина. 10.12.2009: РУССКИЙ МИР: АРХЕОЛОГИЯ РУССКО-УКРАИНСКОГО БРАТСТВА (II) / http://russmir.info/kul/183-russkij-mir-arxeologiya-russko-ukrainskogo.html), но нисколько не утратили своей актуальности в жизни русского народа, а лишь обрели историческую рельефность, требуя от него разумного действия…

 

«Написанное пером не вырубишь топором»

(генеральная Мудрость русского народа)

 

4. Праведизм как первородный смысл Русской веры

Какая же религиозная идея, по оценке нашего разума, наиболее перспективна в украинской культуре, животворна для русского духа Украины, продуктивна в руководстве ее общественной практикой? С позиции разума, обращенного к внутренним основаниям всего сущего, высший смысл исторической жизни народа будет представлять та идея, которая наиболее органично выразит его первородную суть, изначальное естество, характеризующее самобытное начало народной души, еще не замутненное никакими чужеродными влияниями. Поэтому для обоснованного ответа на главный для Украины вопрос о смысле ее существования в современном мире следует уяснить духовную подоснову всей русской культуры, ее первородную религиозную душу, представленную древнеславянским языческим естеством. Сегодняшний религиозный настрой национальной идеологии Украины должен для своей исторической продуктивности в наибольшей мере выражать первородные чувства древнеславянской религиозной концепции Бога и человека.

К сожалению, живые ростки этой религиозной традиции погибли в коллизиях русской истории и лишь подлинное чудо, вмешательство высшей воли может возродить их к новой жизни. Таким историческим чудом в отечественной культуре стало нежданное обретение в ХХ веке «Велесовой книги», в которой говорится не только о религиозной вере наших предков, но также о главных принципах их земной жизни, о легендарном прошлом всего славянского племени [11; 19]. С момента обретения текстов древнеславянской религиозной традиции, представленных «Книгой Велеса» (Велес, Волос - в славянской мифологии бог скота, богатства и наставник людей в практической мудрости), споры профессионалов, представителей научной и околонаучной общественности об их исторической подлинности не утихают [5; 10; 18]. Не имея намерения стать очередным участником многолетней дискуссии, сконцентрированной на конкретно-предметной сути «явленного» памятника, попытаемся взглянуть на него как на текст культуры, призванный очертить феноменологию древнего восточнославянского архетипа. Задаваясь закономерным для здравого смысла вопросом о нравственных мотивах появления «Велесовой книги» в контексте русской исторической жизни, мы находим этому явлению не только социокультурное оправдание, но обнаруживаем в нем, как теперь принято выражаться, ответ на сформулированный в обществе запрос на определение исторической подосновы русской самоидентификации, на актуальную программу формирования национального самосознания. Закономерно, что архетипическое сознание предстает в мифологизированной форме, где сам характер мифологических построений является гипертрофированным выражением ментальной сути этноса.

Потребность у восточнославянских народов в мифологизированных преданиях о нравственных основах своей исторической жизни, рождаясь в глубокой древности, многократно возрастает в «переломные эпохи» посткризисного выбора ими своего дальнейшего исторического пути. Таково наше сегодняшнее время, требующее для самоопределения и консолидации русской нации «реалистичных повествований» о возвышающем над земной жизнью духовном подвиге народа, об истинных его героях, о содержательном единстве исторической практики народных масс. «Книга Велеса» устраняет обострившийся дефицит исторической памяти у русского народа, возрождает ее как нравственную предпосылку для формирования позитивного образа желанного будущего, создает смысловой контекст единой, целостной жизни народных масс как базиса их национальной самоидентификации. Это глубинное явление Русского духа, творящего историческую жизнь и запечатлевшего ее деяния в литературном предании своей исторической памяти, которое по «вселенским масштабам» и по историческому смыслу вполне может сравниться с «Повестью временных лет», «Словом о Законе и Благодати», «Словом о полку Игореве». Перейдем к рассмотрению концептуальных оснований русской и украинской духовности с использованием словесно-образной ткани «Велесовой книги».

Высший смысл религиозной веры наших предков запечатлен, согласно текстам «Велесовой книги», самим именем славянского этноса, происходящим от глагола «славить» - ’прославлять’, ’восхвалять’. «Велес учил праотцов наших землю пахать, и злаки сеять, и жать, снопы свивая, на полях страдных, и ставить сноп в жилище, и почитать Его как Отца Божьего: Отцом нашим, а матерью – Славу… Так мы шли, и не были нахлебниками, а были славянами – руссами, которые Богам славу поют и потому – суть славяне» [11, с. 27]. Род «славянский» славен тем, что прославляет богов своих и словом, и делом. «И вот начните, во-первых, - главу пред триглавом Склоните! – так мы начинали, великую славу Ему воспевали, Сварога – Деда Богов восхваляли, что ожидает нас. Сварог – старший Бог Рода Божего и Роду всему – вечно бьющий родник» [11, с. 7]. Для древнеславянской религиозности характерна прежде всего полная идейная самоотдача, религиозная самоотрешенность от своей воли во имя высшей воли богов, неограниченная вера в божий промысел о человеке. «И Громовержцу – Богу Перуну, Богу битв и борьбы говорили: «Ты, оживляющий явленное, не прекращай Колеса вращать! Ты, кто вел нас Стезею Прави к битве и тризне великой!» О те, что пали в бою, те которые шли, вечно живите вы, в войске Перуновом!» [11, с. 7].

Славянская вера напрочь отвергает какое-либо двоедушие в жизни человека и вверяет его судьбу высшему провидению, не требуя от богов никаких благ. «А какие мы сами – то Перунько и Сноп знают. И так как мы молили Бога, славу вознося, но никогда не просили Его, и никогда не требовали с Него то, что необходимо нам для жизни» [11, с. 75]. Самоотрешенность, безусловная вера славянского племени в высший промысел определяет его практическую жизнь как «путь Прави», как «религиозно-нравственный Праведизм». «И вот мы брались за гадание Велесово, и все по нему сбывалось, поскольку поведали все о грядущем Матери Славе нашей. И Она, нисходя к нам, рекла всегда о будущем. И потому мы должны бросать в огонь травы и призывать Матерь Славу и Велеса. Ибо Они учили нас чтить Богов наших и водили за руку Стезей Прави» [11, с. 27]. Путь Прави начинается для славян с утверждения Божьей Правды на Русской земле. «И тогда впервые Правь была изречена отцам нашим от праотцов, охраняющих нас от Нави, кои в великой борьбе силы дают нам отражать врагов Божьих» [11, с. 71].

Абсолютная покорность древних русичей воле богов не является слепым повиновением бесправных рабов требованиям господина, а представляет собой преклонение верных детей перед праведной волей своих небесных родителей. «И это – есть и будет нашей истинной жертвой Богам, которые суть наши Праотцы. Ибо мы происходим от Дажбога, и стали славны, славя Богов наших, и никогда не просили и не молили их о благе своем» [11, с. 73]. Безграничное доверие древнего русича богам есть выражение его сыновнего долга, когда род славянский представляется божьим народом, творящим на земле святую волю своих духовных родителей. «И Святовиту мы славу рекли. Он есть и Прави, и Яви Бог! Песни поем мы Ему, ведь Святовит – это Свет. Видели мы чрез Него Белый Свет. Вы посмотрите: Явь воздымает, нас от Нави уберегает! Мы восхваляем Его!... Славьте великого Святовита: «Слава Богу нашему!» И восскорбите же сердцем своим, дабы вы смогли отречься от злого деяния нашего, и так притекли к добру. Пусть обнимаются Божии дети» [11, с. 9].

Религиозный «праведизм» древних славян утверждает их кровное родство с богами, которые всегда придут в трудную минуту на помощь своим верным детям. «Будьте сынами своих Богов и сила их пребудет на вас до конца!» [11, с. 49]. Поэтому славяне должны оставаться духовно чистыми перед богами, не поклоняться чужим богам, не отступать от своих небесных покровителей, следовать их заветам, идти по жизни путем Прави, быть защитниками Правды на земле. «Так шли на юг к морю и мечами разили врагов, шли до горы великой, до долины с травами, где много злаков. И там освоился Кий, который начал строить Киев, ставший русским. Много крови стоил тот исход славянам. Анты пренебрегли злом и шли туда, куда Арий говорил. Ибо «кровь наша – святая кровь», - про это он говорил в Семиречье. И все мы русичи. И мы не слушаем ворогов, которые говорят недоброе. Мы происходим от отца Ария» [11, с. 73].

РУССКИЙ МИР: АРХЕОЛОГИЯ РУССКО-УКРАИНСКОГО БРАТСТВА (II)Первым законом праведной жизни древних русичей было требование свободы как главной ценности земного бытия человека. «Там Перун идет, тряся золотой головой, молнии посылая в синее небо, и оно от этого твердеет. И матерь Слава поет о трудах своих ратных. И мы должны ее слушать и желать суровой битвы за Русь нашу и святыни наши. Матерь Слава сияет в облаках, как Солнце, и возвещает нам победы и гибель. Но мы этого не боимся, ибо имеем жизнь вечную, и мы должны радеть о вечном, потому что земное против него – ничто. Мы сами на Земле, как искра, и потому можем сгинуть во тьме, будто не было нас никогда. И так слава наша течет к Матери Славе, и пребудет в ней до конца веков земных и иной жизни. И с этим мы не боимся смерти, ибо мы – славные потомки Дажьбога» [11, с. 89]. Только при сохранении свободы, самоотверженной защиты русской земли от врагов, реально подтверждается преданность славян высшему промыслу и сохраняется божье попечение о них как своих детях. «И вот Боги говорят нам: «Ходите по Руси и никогда к врагам!» И Матерь Сва-Слава поет, чтобы мы шли в поход на врагов. И мы верили Ей, так как Слава – Суть Птица Вышя, летящая из Сварги над Русью» [11, с. 73]. Поэтому каждый русич должен быть прежде всего воином, защитником родной земли, и ради свободы обязан пожертвовать своей жизнью, ибо в свободе кроется связь человека с небесными прародителями. «И вот Сварог, который суть Сам Творец, сказал Арию: «Сотворены вы от перстов Божьих. И будут про вас говорить, что вы – сыны Творца, и станете вы как сыны Творца, и будете как дети Мои, и Дажьбог будет Отцом вашим. И Его вы должны слушаться, и он вам скажет, что вам иметь, и о том, что вам делать, и как говорить, и как творить требы. И вы будете народом великим, и победите вы весь свет, и растопчите роды иные, которые извлекают свои силы из камня, и творят чудеса – повозки без коней, и делают разные чудеса без кудесников» [11, с. 77].

Поскольку «Праведизм» провозглашает родственные узы славянского племени с богами, постольку сами родовые связи обретают сакральный смысл, становятся земным и вполне зримым выражением присутствия высшей воли в делах людей. И потому не может быть подлинной любви между родителями и детьми вне родственных чувств между братьями и сестрами. Единство рода является главным внутренним фактором сохранения свободы и праведной веры. «И тут начали ведать истину, что мы имели силу, лишь когда были вместе – тогда никто не мог одолеть нас. И в степях нас, объединившихся, не одолели, ибо мы – русские и себе славу получили от врагов, проклинающих нас» [11, с. 47]. Священный дар свободы лишь тогда может сохраниться в жизни людей, когда они жертвуют своей жизнью ради будущего своих сородичей. Поэтому павшие в битве за родичей обретают жизнь вечную. «И вот Матерь Слава крылами бьет, бьет крылами Она и поет о подвигах ратных и славе воинов, - тех, что испили воды живой от Перуницы в лютой сече. И эта Перуница к нам прилетала, И павшим Перуница рог подавала, полный воды жизни вечной, всякому воину, мечом пораженному, или потерявшему буйную голову. И вот потому мы смерть не имели, имели же мы – жизнь вечную, и братья всегда трудились для братьев!» [11, с. 15].

Семейные отношения, узы родства носят в мировоззрении древних славян-русов священный, нерасторжимый характер, определяющий путь Прави как исполнение нравственного долга перед праотцами, как утверждение духовного братства поколений в свершении общего дела. «И так провозглашали мы славу Богам, которые суть Отцы наши, а мы – сыны Их. И будем достойны Их чистотой телес и душ наших, которые никогда не умрут. И не умирают они в час смерти наших тел. И падшему в поле Перуница давала выпить Воду Живую. И выпивший Ее отправлялся к Сварге на Белом коне. И там Перунько его встречал и вел в благие Свои чертоги. И там он будет пребывать в это время, и достанет себе новое тело, и так станет жить, радуясь и творя молитвы за нас ныне, и присно, и от века до века» [11, с. 69]. Таким образом, сыновнее самопожертвование, нравственное чувство любви и братской солидарности, самоотверженности, жертвенности ради русской земли и родичей определяет главное качество древнеславянской «русской ментальности». «Услышь, потомок, песню Славы! Держи в сердце своем Русь, которая есть и пребудет землей нашей! И мы были обязаны оборонять ее от врагов. И Умирали за нее, как день умирает без Солнца» [11, с. 25].

В наибольшей мере это нравственное чувство братской любви, «общего дела», духовного единения людей в претворении совместного будущего присутствует в идее «православной соборности», составляющей основу современной идеологии евразийства. Православная идея «духовной сродности» людей с Творцом мироздания начисто отвергает протестантскую этику «индивидуального спасения» и частично католическую доктрину земного «единоначалия» как ограничивающую дух божьей любви в делах людских. Земная жизнь людей определяется совместным усилием их объединенной доброй воли, основанной на Божьем промысле духовного единения человечества в претворении общества всеобщей любви. Поэтому истинной национальной идеей Украины как исторически первой «земной ипостаси» Русского духа является всечеловеческая идея «православной соборности», претворения в современном мире Божьего замысла «православной державы» как живого символа действительного присутствия в делах людей Высшей воли.

Особая духовная связь древнего восточнославянского благочестия с живой истиной православной веры получила каноническое выражение в евангельском сказании о приходе волхвов с Востока с дарами новорожденному Иисусу. «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему… [И] се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путем отошли в страну свою» [7, Мф. 2:12]. Следовательно, первыми хранителями благой вести о рождении Спасителя и главными учителями истинной веры были эти восточные избранники божьего откровения. Если древнерусский «Праведизм» проповедовал антропотеизм как учение о духовном родстве Бога и человека в кругу славянского родового единства, то православное христианство распространило идеологию братской любви и семейной сродности на все человечество.

Лишь в отношениях между родными вполне разумно и потому правомочно требование полного самопожертвования, согласно которому если ударит тебя родной человек по левой щеке, то подставь правую. Данный закон неограниченной братской любви в отношениях между людьми получил в ХХ веке новую актуализацию в категорическом требовании Л.Н.Толстого – нравственного символа современной Русской идеи – о непротивлении злу насилием. Украинская идея обосновывает этот императив братских отношений между людьми мыслью о божьем граде на родной земле, о совершенном социуме, о православной державе, основанной на благодати Божьей Любви. Об этом так возвещает нам «Повесть временных лет».

«А Днiпро впадає в Понтське море трьома рукавами.

I море те називають Руським.

Понад морем Руським учив святий апостол Андрiй…

I прийшов до гирла Днiпрського

I звiдти пiшов по Днiпру горi,

I за призначеyням божим прийшов

I став пiд горами на березi.

I, вставши зранку, рече учням своїм, що були з ним:

«Бачите гори оцi? Яка на гора цих возсiя благодать божа,

I має бути город великий,

I богато церков бог воздвигне» [8, с. 14–15].

Украинская идея – это идея Нового Иерусалима Любви Божьей ко всему Человечеству. «И увидел я, - говорится в Откровении Иоанна Богослова, - новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их» [7, Откр. 21:3].

Таким образом, наиболее глубокими корнями в национальном самосознании украинского социума обладает идея «православной соборности», семейной сродности и братской любви между людьми как претворения высшей Любви их Небесного Отца. Действительный дух православной церкви живет в полноте семейной любви: семья – это и есть живой образ Града Божьего на земле. Реализовать на украинской земле эту православную идеологию вселенского братства людей невозможно без духовного единения украинского социума, без его идейного согласия с Русской православной церковью, без зримой консолидации украинского общества с Русским миром, без братского союза Украины с Россией.

 

5. Практическая основа русского братства

Идейным стержнем братского сотрудничества Украины с Россией, практической основой духовной консолидации русско-украинского этноса должно служить смысловое созвучие двух однокоренных языков – малоросско-украинского и великоросского. Дух первого устремлен к Богу и смысл его заключается в приобщении людей к божьей Славе, в постижении божественного закона, тогда как дух второго коренится в земном естестве человеческого существа и смысл его состоит в претворении свободной воли людей, в прославлении братской благодати их совместных практических дел. «Чтобы понять роль русского языка, - объясняет Патриарх Кирилл природу русского слова, - надо иметь ясное представление о его генезисе. Хотел бы напомнить, что русский язык стал плодом совместных усилий тоже людей разных национальностей. Он возник как средство общения между разными народами» [3]. Дух взаимопонимания и доверия между народами творит жизненное пространство русского языка, наполняя его светом социального и межнационального согласия в устроении совместного будущего.

Конечный смысл малоросского и великоросского языков состоит в обретении и утверждении созидательной энергии Любви как первоосновы духовного союза Бога и Человека. «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, - возвещает апостол Павел о конечном смысле земных дел людей, - то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает… теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» [7:13]. Если «украинский» язык устремлен к утверждению Воли Бога, то великорусский предназначен для наиболее продуктивного решения земных проблем общественной практики. Если самосознание украинских малороссов обращено в первую очередь к Богу и действует во Славу Бога, то сознание великороссов нацелено прежде всего на реализацию земных дел, трактуя религию как личное дело граждан. Поэтому власть украинского языка должна утверждаться украинцами в их молитвенном общении с Богом, а русская речь оказывается способной управлять общим ходом земных дел людей, выправляя политику государств логикой разума как наиболее верной стратегией земной жизни. Поэтому не следует «братьям-украинцам» навязывать свой «священный язык» общения с Богом другим народам в реализации ими земных обязанностей совместной социальной практики.

Соборный дух Любви объединяет, роднит усилия малороссов, великороссов и белорусов в служении праведному делу. «Ядром русского мира, ‒ подчеркнул Патриарх Кирилл на III Ассамблее Русского мира, - сегодня являются Россия, Украина, Белоруссия, и святой преподобный Лаврентий Черниговский выразил эту идею известной фразой: «Россия, Украина, Беларусь - это и есть святая Русь» [3]. Действительная Сила братского дела восточных славян коренится в свободном, самобытном настрое их языков, призванных проповедовать и утверждать Божью Благодать в мире. Поэтому Вера наша живет в нашем полнозвучном Слове, связующем Бога и Человека животворным духом взаимной Любви. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» [7, Ин. 1:1].

Если Киевский период русской истории исповедовал принцип «социальной традиции» в качестве первоосновы продуктивной общественной практики и утверждал этим «вечное прошлое» в русской жизни, то Российско-Советская эпоха строила свою жизнь в динамическом культе «настоящего», в постоянном практическом приращении новых территориальных владений вплоть до создания в ХХ веке Всемирной системы «реального социализма». Постсоветское разрушение Русского мира может быть остановлено лишь пробуждением творческой энергии «русского разума»: такое интеллектуальное пробуждение духовных сил русских народов требует от них преодоления границ «настоящего» и сознательного проектирования контуров «разумного будущего», то есть углубления своей сугубо теоретической способности. Если Киев укрепляет духом православной веры «прошлое» Русского мира, а Москва и Петербург утверждают его рассудочное «настоящее», то Минск должен стать центром концептуально-теоретического проектирования русского «будущего».

Но чем же можно тогда объяснить отрицательное отношение значительной части украинского общества к евразийской идеологии и возникшие расколы в русско-украинском православии? Эти противоречия не являются следствием сугубо внешнего влияния политической конъюнктуры, а выражают духовные метания украинского общества в стремлении к идейной самоидентификации своей внутренней сути. Принцип родства, объединения людей духом любви, питающий идеологию православной соборности, настаивает на совпадении социальной иерархии в отношениях между индивидами и сообществами с исторической последовательностью их возникновения в действительном мире, когда исторически первое оказывается также и логически более существенным и глубоким по духовному качеству, более основательным в социальном укладе человеческой жизни. Украина в своем осмыслении исторических связей русско-российского и украино-русского социокультурных миров интуитивно ощущает себя душой евразийской цивилизации, представляя Россию во всей ее пространственной шири телесным воплощением сердечных импульсов Киевской земли, согревающих и смягчающих живой энергией любви абстрактный интеллект Петербурга и потребительский голод Москвы. Отсюда и проистекает стремление Украины как исторического первоначала русского мира, как малоросского сердца великой России, освободиться от телесного давления ее политической массы на свое душевное существо, стать вполне самостоятельным, истинно «священным» центром духовных потенциалов евразийской цивилизации, независимым от природной разноликости российского поликультурного и многоэтнического естества, утвердить истинную иерархию бытия ‒ духовную зависимость социального тела от идеальных помыслов православной души.

Из того же стремления украинского самосознания к реализации идеи православной державности произрастает и нынешний раскол церковных сообществ православного населения Украины на Украинскую Православную Церковь (УПЦ в составе Московского Патриархата), Украинскую Православную Церковь Киевского патриархата и Украинскую Автокефальную Православную Церковь (УАПЦ). Украинское религиозное самосознание помнит о своем историческом первородстве в приобщении к христианской истине и потому претендует на идейное первенство в духовном укладе украино-русского православно-церковного общения, на организационную самостоятельность в отношениях с Русской Православной Церковью, слишком зависимой от земных интересов российского государства, ограниченной в своей духовной практике политической волей Кремля. Признавая определенную историческую основательность претензий украинского православия на идейное руководство религиозной жизнью русско-украинского православного сообщества, на первенство в организации церковной жизни, нельзя признать адекватными избранные пути и средства достижения церковной самостоятельности, подрывающие единство русско-украинского православного сообщества, не сплачивающие верующих, а раскалывающие их по политическим мотивам и напоминающие по своим разрушительным последствиям политические революции.

В разрешении спора с Московским патриархатом украинское православие должно руководствоваться не своей земной волей, пусть даже и благой по логике земного разума, а высшей волей Божественного наставника христианской церкви. Воля Божественного провидения должна быть положена в основание решения вопроса об организационном статусе украинской православной церкви. Поэтому православные приходы Украинской земли, исповедуя Мудрость Творца, должны в ожидании знаков свыше хранить духовную чистоту православной веры и укреплять организационное единство украинского православного сообщества с канонической жизнью Русской православной церкви Московского Патриархата.

Эта высшая Воля Творца, устанавливающая границы жизни и смерти в делах земных, может быть ниспослана верующим двумя путями – земным и небесным, карающим и вдохновляющим. Знаком карающей Воли Бога за грехи наши может стать историческое падение Третьего Рима, то есть крушение Москвы как политического центра российского государства и нынешнего духовного центра русского православия. В случае такого катастрофического развития событий Киев оказывается историческим правопреемником патриаршей власти русской православной церкви. Однако этот путь обретения украинским православием властных полномочий в руководстве русско-украинским церковным сообществом будет означать гибель «телесного естества» православной идеи, без которого не выживет и сама религиозная душа русского мира, то есть православная Украина. Хочется верить, что нас не постигнет кара Господня, что православная церковь все еще хранит Истину, не отступилась от праведной Веры. Надо надеяться, что Господь вразумит заблудших и не оставит нас без своего покровительства.

В таком случае Украине следует ожидать позитивного знака высшей воли, то есть зримого образа Святого Духа, просвещающего и вдохновляющего богоугодного праведника. Следовательно, действительным знаком свыше должно быть явление «живого посланника» Божьей воли, то есть истинного «пророка», хранителя и проповедника божьего откровения, перед духовной силой и нравственным достоинством которого преклонится вся Русская православная церковь. Поэтому украинское православие лишь тогда утвердит Киев центром православной веры всего русско-украинского мира, когда украинская земля взрастит в своем лоне действительного помазанника Божьей Благодати, обладающего даром пророчества Высшей Воли. Третий Рим должен оправдать свою державную волю светом божественного откровения Нового Иерусалима. Ведь истинная идея исторических дел людей и народов «есть не что иное как образ их бытия в вечной мысли Бога» [12, с. 228]. Так будем же вершить праведное дело своих предков и утверждать веру отцов наших как истинную основу нашего духовного братства и славного будущего всего русско-украинского сообщества.

 

6. Творческий ресурс Русского мира в созидании будущего

Мировое сообщество переживает ныне период глобальных катаклизмов, свидетельством чего стали необычные явления в геоклиматических процессах, в распространении эпидемии убийственного Коронавируса, в социальных потрясениях США как генеральном спонсоре современного социума. В этой катастрофической динамике нашего времени мировое сообщество с надеждой ждет второго прихода «Спасителя», способного вывести человечество из исторического тупика, указать дорогу в разумное будущее. Таким Спасителем рода человеческого от исторической гибели может и должен стать Русский народ с его жизненной программой справедливого обустройства земного бытия людей и освоения Космоса.

Чем определяется созидательная сила русского народа? Она зависит от их духовно-нравственной сплоченности в целенаправленном созидании будущего: если такой духовной стяжки не будет в практических действиях русских людей, то их совместное будущее развеется в пыль на ветру исторических перемен. Нынешнее 30-летнее забвение этой русской «идеологической максимы» в исторической практике постсоветской РФ, Украины и Республики Беларусь может неожиданно завершиться для них катастрофическим провалом, аналогичным гибели советской державы. Поэтому первым требованием русского разума в проектировании будущего должно стать идеологическое самоопределение своего духовного существа в реалиях глобального социума как жизненного пространства взаимодействий самобытных цивилизаций народов Юга и Севера, Запада и Востока.

Народы Южной цивилизации, проживая в зонах природного изобилия, узаконили в религиозных доктринах индуизма, иудаизма, ислама принцип «тождества», неизменности своих практических установок, осуществляя в организации собственной жизни жесткую дифференциацию населения по социально-производственному, межнациональному и универсально-нравственному основанию. Если представители Восточной цивилизации руководствуются в своей исторической практике принципом «коллективизма», семейно-родовой сплоченности, то граждане Западного мира культивируют дух «индивидуализма», узаконенного «соперничества» людей в достижении житейских благ. Высшим ориентиром практических усилий народов Севера, проживающих в наиболее жестких климатических условиях и сплоченных духовным единством русских масс, оказывается требование «коллективной разумности», наглядным свидетельством которой служат плоды «творчества», саморазвития своего социального существа. Поэтому лишь культ «творчества» в постсоветской социальной практике народов Русского мира способен обеспечить их достойное будущее в пространстве глобального социума. В своей творческой устремленности народы Севера оказываются нравственной противоположностью народов Юга с их абсолютизацией неизменного порядка социального бытия.

Духовным средоточием «творческих потенциалов» коллективной жизни северных народов служит православная вера в «Любовь» как созидательную суть разумно устроенного всемирного социума. Если нравственная противоположность восточной и западной цивилизаций раскрывается в «количественных» приоритетах «общего» и «особенного» их социальных запросов, то духовным основанием размежевания культур южной и северной цивилизаций оказывается качественное различие внешних и внутренних причин движения народных масс. Это духовное размежевание представлено особой природой «мужского» или «женского» естества, принудительно-физическим или самовольно-органическим характером их исторических действий, механической или же генетической детерминацией общественного процесса. Если «мужской характер» южных народов публично заявил о себе признанием «борьбы», четкого разделения людских масс первоосновой становления социально-кастовой системы индуизма, национального возвышения иудаизма и воинственного экспансионизма ислама, то «женственная» душа северной цивилизации была сформирована религиозной верой русского народа в животворящую силу Любви как спасительную для рода человеческого.

В то время как малороссы-украинцы поклоняются в значительной массе ценностям западного «индивидуализма», а великороссы-россияне склоняются к традициям восточного «коллективизма», то для граждан Беларуси в наибольшей мере оказалось присуще стремление к согласованию «общего» и «особенного» в гармонии социальной целостности, способной к творческому саморазвитию собственного существа. Если малороссы-украинцы исповедуют неизменный дух Прошлого, а русские великороссы стремятся установить общие повеления Настоящего, то белорусы хотят определить скрытые возможности Будущего, надеются выявить его совершенные черты. Для полноценной реализации своего творческого порыва белорусский народ должен победить в себе «женские слабости», ограничить свою женскую натуру разумными рамками, преодолеть свою женскую склонность прятаться от жизненных невзгод за широкую спину восточного соседа и утвердить себя нравственным лидером поступательного развития Русского мира в реалиях глобального социума.

Намеченный мной в ряде публикаций "БЕЛОРУССКИЙ ПРОЕКТ" исторического будущего Русского мира требует для практической реализации существенного подкрепления жизненной энергии белорусского народа идеальным напряжением личной воли его политических лидеров. Практическим завершением устремлений народного духа к лучшему будущему становится возвышение к кормилам государственной власти духовно сильных ЛИЧНОСТЕЙ. Как показывает практический опыт Советских времен, для успешного развития страны в пространстве глобального социума требуются выдающиеся личности: "кадры решают все".

Сегодня постсоветская Россия испытывает явный кадровый голод в созидании будущего, упорно отрабатывая более 20 лет строевую команду для россиян "шаг на месте" и давая украинцам и белорусам возможность предложить свой план действий в обустройстве Русского мира. Украинцы, добившись «долгожданной» политической свободы, тут же отдали ее в распоряжение западного социального союза, надеясь укрыться от нынешней геополитической непогоды в комфортабельной прихожей Европейской гостиницы: остается последняя надежда на белорусов, что они выведут русский народ из исторического тупика. Но для этого белорусский социум должен направляться в своей политике подлинным национальным Лидером: КТО достоин такого звания в современном белорусском обществе?

Нынешняя геополитическая ситуация глобального кризиса требует от всякого национального лидера главного социального качества — политической надежности в защите коренных интересов страны, практической «продуктивности» в осуществлении жизнеутверждающего курса развития общества. Для Республики Беларусь такой «надежный курс» был проложен под руководством президента страны Лукашенко Александра Григорьевича. В каких нравственных качествах Александра Лукашенко выражается его преданность «народному Делу», «социальная нацеленность» его политической линии на развитие белорусского общества? Его социальный облик определяют три главных нравственных достоинства:

1/ «гражданский патриотизм», радикальная приверженность интересам «родной земли», историческим традициям совместного проживания «российских народов»;

2/ «социальный коллективизм», нравственная приверженность общенародным ценностям социалистического образа жизни советских граждан;

3/ «национально-государственный патернализм», признание суверенной воли белорусских граждан высшей установкой своей политики в претворении будущего, отвергающей претензии кремлевского руководства постсоветской РФ на управление развитием белорусского социума.

Такой набор нравственных качеств служит убедительным свидетельством социальной благонадежности национального лидера Республики Беларусь.

Продуктивное продвижение белорусского общества к лучшему будущему требует в условиях всемирного кризиса постоянной корректировки избранного политического курса страны в ходе общения национального лидера с народными массами. Это общение с народом предполагает учреждение в системе демократических институтов Республики Беларусь трех «общенациональных советов»:

         1/ «Общенационального Верховного Идеологического Совета» как органа общения действующего Президента Республики с бывшими исполнителями президентских и премьерских полномочий, а также верховными иерархами основных религиозно-церковных сообществ страны;

         2/ «Общенационального Верховного Ученого Совета» как органа общения действующего Президента Республики с деятелями научного сообщества в лице представителей основных университетских и главных академических научно-исследовательских центров страны;

         3/ «Общенационального Верховного Общественно-Политического Совета» как органа общения Президента Республики с представителями основных политических партий и общественных движений страны по отработке патриотического курса ее развития.

         Лишь в осуществлении постоянного общенационального диалога главы государства Республика Беларусь с разумными представителями гражданского общества открывается ясная перспектива исторического будущего страны. Но при всех возможных исторических разворотах гражданской жизни белорусского социума следует сохранять генеральную логику его практических действий, обеспечивающую идейный ресурс, стратегический курс поступательного развития государства.

В условиях глобализации современного социума главной ресурсной базой общественной практики становится научный интеллект, нацеленный на познание объективных законов мировой целостности. Социально-практическая дилемма в управлении современным обществом между политической «волей Большинства» и консолидированной «волей Капитала» получает продуктивное разрешение на основе признания безусловного приоритета в проектировании разумного будущего человечества требований «Научного Разума». Обладателем этого стратегического ресурса в развитии глобального социума является научная общественность или, в максимально широком социальном измерении, «интеллигенция» как общественный слой творчески заряженных представителей национального сообщества, выступающих духовными наставниками народных масс в осуществлении исторической практики и хранителями национальных идеалов. Этой лучшей частью белорусского общества и должна стать национальная интеллигенция. Важнейшим императивом в деле разумной организации белорусского социума должен стать культ научных знаний, утверждение открытий передовой науки идейной первоосновой развития современного общества как реализации стремления народов к универсализации законов своей конструктивной деятельности.

Ключевой проблемой в практическом самоопределении любого национального сообщества является вопрос о приоритетной форме собственности на средства производства – частной или общественной. Подлинно «целостная организация» хозяйственно-экономического базиса Республики Беларусь должна строиться на разумном, сбалансированном сочетании этих форм в производственном процессе и включать три главных уровня его осуществления.

Во-первых, это «высший» или государственный уровень организации общественного производства, оформленный «национализацией» и «научной организацией» производительных сил страны для разработки ее природных ресурсов и связанный с развитием стратегических предприятий оборонного сектора, обеспечивающих выживание социума в любых условиях геополитической изоляции. На этом уровне организации национальной экономики привлечение «частного капитала» носит «исключительный», максимально ограниченный характер.

Во-вторых, это «средний» уровень «регионального производства», обусловленный природно-климатическими особенностями отдельных регионов страны как главном факторе в сельскохозяйственном обеспечении жизни населения разнообразными продуктами питания и предполагающий равные доли участия государственного и частного капитала.

В-третьих, это «нижний» или местный уровень общественного производства, представленный в основном торговыми предприятиями «частной» хозяйственно-экономической инициативы и нацеленный на максимально полное удовлетворение жизненных интересов граждан. Здесь роль государства состоит в обеспечении «массовых потребностей» населения, не претендуя на исполнение всех индивидуальных запросов людей. Но на всех уровнях хозяйственно-экономической жизни страны приоритетную роль должны играть «высшие», «общенациональные» виды производства как практические основания для локальной специализации производственных усилий в рамках сохранения единого политико-правового и социально-нравственного пространства страны.

Намеченный президентом А. Лукашенко патриотический курс развития страны требует от ее граждан прежде всего подтверждения их личного согласия с заповедью православной веры об этнокультурной дифференциации людских масс, отвергающей проект «Вавилонской башни» по унификации человечества как нечестивый в подавлении национальных особенностей человеческих сообществ. Для точного соблюдения установленного самим Господом-Богом закона об этнокультурном разнообразии людских масс следует признать абсолютно правомерным указание в идентификационных документах граждан Республики Беларусь, РФ и Украины (в государственных паспортах) их национальной принадлежности (русский, белорус, украинец, татарин, еврей, поляк и т.д. и т.п.) на основе их добровольного самоопределения своего этнокультурного лица.

Если социально-производственные, профессионально-классовые различия между людьми выражают внешние, локальные особенности их жизнедеятельности, то внутренние, духовно-личностные основы их самоидентификации определяются историческим развитием духовного опыта этнических сообществ, внешне представленного символическим строем национальных языков. Поэтому идейной первоосновой научного познания объективного мира должно стать научно-философское мировоззрение «онтологического символизма», утверждающее законы исторического генезиса национальных языков определяющей силой духовного развития человечества (См.: Л.А. Гореликов, Идейные начала современного «русского мировоззрения» в научно-философской концепции «онтологического символизма» // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.22199, 16.06.2016 / http://www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005a/00011653.htm).

В заключение своего Русского Воззвания я хочу обратиться к гражданам Республики Беларусь и прежде всего к белорусским женщинам – женам и матерям, дочерям и сестрам: дорогие белорусские сестры, уймите свой политический пыл и займитесь проблемами семьи, детского воспитания и религиозно-нравственной консолидации белорусского общества. Из всех трех основных регионов русской народной жизни, представленных Украиной, Российской Федерацией и Республикой Беларусь, лишь последняя обеспечила нацеленное воспроизводство «общей культуры» народных масс, сохраняя достойный уровень как материальной жизни граждан, так и духовного их развития. Пожалуйста, не толкайте страну в пропасть гражданского безумия: остановитесь перед непоправимыми последствиями для будущего своих детей, о которых нам так наглядно поведала Киевская «революция достоинства».

С надеждою на укрепление державной воли белорусского народа в претворении разумного будущего всего Русского мира.

 

1. Аристотель. Метафизика // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1. М.: Мысль, 1975. С. 65‒367.

2. Бердяев Н. А. Русская идея. Судьба России. М.: Сварог и К., 1997. 324 с.

3. Выступление Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на церемонии открытия III Ассамблеи Русского мира в Фундаментальной библиотеке МГУ имени М.В. Ломоносова 03 ноября 2009 года [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/927589.html.

4. Григорій Сковорода. Повне зібрання творів у двох томах. К., 1973.

5. Зализняк А. А. О профессиональной и любительской лингвистике // Наука и жизнь. 2009. № 1‒2. [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.nkj.ru/archive/articles/15245; http://www.nkj.ru/archive/articles/15349.

6. Лютер М. Свобода христианина // Лютер М. Избранные произведения. / Фонд Лютеранского наследия. СПб.: Б.и.,1997. С. 4‒43.

7. Новый Завет. Восстановительный перевод. Анахайм: Живой поток, 1998. 1458 с.

8. Повiсть врем’яних літ. Літопис (за Іпатським списком) / Переклад В.В.Яременка. К.: Радянський писменник, 1990. 558 с.

9. Речь Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на торжественном открытии VIII церковно-общественной выставки‒форума «Православная Русь ‒ к Дню народного единства» [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/922607.html.

10. Рудницкий Ю. В. «Мистификаторы поневоле» // Зеркало недели. №13 (642). 7‒13 апреля 2007 [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.zn.ua/3000/3150/56306.

11. Свято-Русские Веды. Книга Велеса. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2005. 576 с.

12. Соловьев В. С. Русская идея // Соловьев В. С. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Правда, 1989. С. 219‒246.

13. Соловьев В. С. Три речи в память Достоевского // Соловьев В. С. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 289‒323.

14. Соловьев В. С. Философские начала цельного знания // Соловьев В. С. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Мысль, 1990.

15. Соловьев В. С. Чтения о богочеловечестве // Соловьев В. С. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Правда, 1989. С. 259‒639.

16. Франк С. Л. С нами Бог. Три размышления // Франк С. Л. Духовные основы общества. Введение в социальную психологию. М.: Республика, 1992.

17. Чаадаев П. Я. Философические письма // Чаадаев П. Я. Избранные сочинения и письма. М.: Правда,1991. С. 22‒140.

18. Что думают учёные о «Велесовой книге». СПб.: Наука, 2004. 220 с.

19. Яценко Б.І. Велесова книга; Збірка праукраїнських пам’яток I тис. до н. д.‒ I тис. н.д. /Упор., ритм. пер., підг. автентичн. текстів, вступ. ст., довід. мат. Б.І.Яценка. Києв: Б.в., 2001. 330 с.

 

Л.А.Гореликов – д.ф.н., профессор, академик Ноосферной общественной академии наук

+1
0
-1