(А.И. Левко) Хронотопическое и рациональное начала анализа современной эпохи

                        А.И. Левко – главный научный сотрудник Института философии НАН Беларуси.

            Современную эпоху можно охарактеризовать как техногенную,  информационную, переходную  и т.д. в зависимости от того  на чем  будем акцентировать основное внимание: на  научно-техническом прогрессе и философии модернизма, построении социально-ориентированного государства, национальной идее или  идее глобализма, однополярного мира и мирового господства. Но с  полным основанием ее можно охарактеризовать и как   эпоху открытой конфронтации  славянской и англосаксонской  культуры, российской и англо-американской цивилизаций. Эта конфронтация  сегодня  охватывает  не только сферу экономики, политики, языковой  и социально-культурной коммуникации, но и сферу духовной жизни, религиозной веры, рационального познания и исторической памяти. При этом нарастающий  накал конфликтов и противоречий, политических и экономических столкновений все больше напоминает открытые военные действия. И было бы понятным и вполне объяснимым,  если бы данная конфронтация  имела  место только между Западом и Востоком,  российской и англо-американской  цивилизациями или странами славянской и  англо саксонской  культуры. Но  война сегодня идет на территории, которая исторически входила в состав Державной и Союзной Руси. И данное столкновение грозит новой   мировой  войной.  И многие уверены в том, что она уже давно идет. И это битва не только за территорию, природные ископаемые,  за  культуру и цивилизационное развитие, но и за умы, за знания и убеждения, определяющие образ жизни и образ мышления. И эту битву мы во многом проигрываем в связи с тем, что заимствуем  у своих противников саму методологию познания и образования. Тем самым мы как бы разрушаем себя изнутри.  И  это является  еще и свидетельством явных отставаний и упущений со стороны  нашей национальной исторической и философской науки, оказавшейся не только не в состоянии предвидеть все происходящее, объяснить его и обезопасить от бездумного подражания и заимствования.  До сих пор нет убедительных объяснений даже  тому, почему произошел «внезапный» развал СССР, в чем сегодня выражается преемственность между старым и новым обществом, между культурой и цивилизацией, русским и западным миром, между народной культурой, государственностью и национальным самосознанием   и т.д..  Загадкой до сих пор остается и столь быстрая потеря исторической памяти  о событиях Второй мировой войны,  или  Великой Отечественной.  Именно таковой она была для российского, украинского и белорусского  народов..     И это при том, что  еще живы воспоминания о  ней самих участников,  и очевидцев. Об этом символизируют памятники и обелиски погибших воинов, названия улиц и площадей, музеи и картинные галереи. Чем же они так не устраивают наших западных соседей и еще недавних друзей и соратников по оружию?  Почему  историческая память так беспокоит  наших врагов и недругов?  Очевидно потому,  что   она относится к числу основных факторов, регулирующих   духовную жизнь народов и стран, образ их жизни  и мышления, цели жизни и волевые усилия по их достижению, желания или нежелания изменить существующее положение дел.  Когда рушат памятники и храмы, объявляют войну русскому  языку и культуре, заменяют или трансформируют православие в католицизм,  и протестантизм, то это уже обусловлено не столько желанием избавиться от прошлого, сколько стремлением  изменить настоящее в соответствии с идеалами желаемого будущего. Это уже не идеал общества потребления и  услуг или  формирования гражданина мира. Эти идеалы в славянской и русско-язычной  социальной среде  уже реализованы.   Но этого еще недостаточно для сохранения однополярного мира культуры и западноевропейской цивилизации.   Ведь историческая память лежит в основе гуманитарного познания и образования.  Иное дело все ли мы понимаем и  осознаем это. А без этого понимания вряд ли возможно гуманитарное познание  сделать практико-ориентированным или ориентированным   на национальные интересы государства. Оно безнадежно застряло в концептуальных подходах, методологии классической и неклассической рациональности и абстрактно-теоретических рассуждениях. Эти рассуждения лишены всякого патриотического содержания, а нередко откровенно ориентируют на переоценку духовных  ценностей с позиции приоритетов западного мира и англо-саксонской культуры и даже откровенно обесценивают саму победу в Великой Отечественной войне.

            Гуманитарное познание в отличие от естествознания ориентировано не на исследование физического пространства и времени, а на исследование духовной культуры, недоступной лишь рациональному анализуНаука сама является частью духовной культуры, формируемой исторически,  Ее становление неразрывно связано  с исторической памятью и не сводится  лишь к экспериментально-теоретическим изысканиям. А сама история и мораль – это не есть лишь выражение рационалистического конструкта. Она есть   своеобразный итог социально-культурного или исторического развития.        Исходным пунктом познания является исторический анализ, одновременно включающий в себя два  начала: хронотопическое и рациональное. Хронотопическое начало  символизирует единство пространства и времени  через призму непосредственной  жизнедеятельности людей или исторической памяти как постоянно-изменяющейся социально-культурной реальности, в то время как рациональное познание всегда имеет лишь символическое  свое выражение в виде  смысла слова и числа,  математических расчетов или своеобразной мыследеятельности, проявляемой  как  метафизика мышления.   В одном случае акцент делается на переживаемом иди пережитом когда-то опыте жизни, проявляемом как выражение судьбы человека, социальной общности или страны; во-втором, -   на понятийно-категориальном теоретическом и методологическом анализе.

            Мир культуры, порождающий различные типы цивилизаций,  начинается не с умозрительных конструкций, усвоенных в системе образования, а  с подлинной реальности  детства, юности и отрочества, с влюбленности в  представителей  . противоположного  пола и создания семьи, любви и верности, семейных, поселенческих, региональных и народных традиций, эстетических и познавательных идеалов, представлений о красоте, добре, порядочности, верности, человеческом счастье и невзгодах. Путь от животного к человеку начинается с   рождения ребенка,    с детской его игровой деятельности,  с мифологии сказки и подражания взрослым, семейных традиций и семейно-родственных отношений, компаний друзей и подруг,  учебы в школе и первых навыков трудовой деятельности. Порой он принципиально различен у различных людей в зависимости  от  места и времени  рождения,  природной и социокультурной специфики  Малой Родины и существующего государственного устройства и общественно-политических устоев, воспринимаемых  как Отечество, с чувств патриотизма и неудовлетворенности существующим положением вещей, с мечты изменить его, улучшить и совершенствовать.  С чего , начинается  Родина? С картинки в твоем букваре, с хороших и верных товарищей, живущих в соседнем дворе. Эти слова из текста известной песни, прозвучавшей в  патриотическом кинофильме «Щит и меч», посвященном Великой Отечественной войне,    как нельзя точно воспроизводят этот эмоционально-чувственный, а не сконструированный в голове философа или политика рациональный мир. И в то же время мир культуры в известной мере – это  и  мир обыденного познания. Обыденное познание как освоение  социальных и духовных программ , как повседневный наличный опыт, основанный на трудовой деятельности, коммуникации и традиции филогенетически (как исторически развивающийся  социокультурный феномен), онтологически (как индивидуальный житейский опыт, формирующийся с рождения до зрелого состояния) и системно пронизывает все   формы социального познания.

Все это так, но   при одном небольшом уточнении. Человека вообще, не существует, а есть мужчины и женщины определенного возраста, этнической, региональной,  поселенческой  и другой принадлежности, социализация которых ,  и даже физическое воспитание определяется множеством культур и, прежде всего, культурой того народа, к которой он принадлежит,  а сама культура как таковая не определяется лишь  универсальными  умозрительными  методами научного познания.   Существующие  формы коммуникации имеют  различное  символическое значение и  различный смысл в различных социально-культурных условиях и социальных сообществах. Социальное познание это не только  постоянное взаимодействие и циркуляция смыслов и правил: от житейской  философии морали, религии, повседневной политики, права, искусства и преднаучных знаний к их специализированным формам и от  норм научного познания к обыденному познанию, но и требование времени и социально-культурного пространства. Оно невозможно вне исторической  памяти и того  самосознания, которое формируется на этой основе. В этом самосознании  как бы отражается вся эпоха, все пережитое и выстраданное  человеком и чаще всего до конца не осмысленное и понятое им.  Но оно определяет саму возможную перспективу дальнейшего развития и саморазвития.

Вот только сформировать такое самосознание на основе лишь обществоведения и других видов  эпистемологического знания, заключенных в текстах, а также ювенальной юстиции и гендерной политики невозможно. Для этого происходящее должно волновать каждого из нас как часть самого себя, но не в виде частной собственности, и потребления материальных благ, а как конкретное выражение Родины и Отечества, эпоха торжества справедливости и разума,  социального обеспечения равных возможностей в достижении и реализации своих целей и желаний. Однако для того, чтобы это стремление не превращалось в очередную утопию необходимо начать с хронотопического и рационального  начал  анализа современной эпохи. Без этого полного  представления картины мира, стратегии и развития концепции социальной справедливости и общественной безопасности коренных народов русско-славянского мира на базе традиционного мировоззрения и современной науки  сформировать невозможно.