В защиту Путина: новая глобальная проблема российской науки

«Для наступления революции обычно бывает недостаточно, чтобы„низы не хотели“, а требуется еще, чтобы „верхи не могли“ жить по-старому» Ленин

Совсем скоро российская общественность будет отмечать 20-летний юбилей жизни страны под руководством В.В.Путина. Стремительное восхождение Владимира Владимировича к рычагам управления российской державы было связано с решением первого президента РФ Ельцина Б.Н. от 9 августа 1999 года сделать его своим преемником, назначить первым заместителем и исполняющим обязанности председателя правительства страны; неделю спустя (16 августа 1999 года) депутаты Государственной Думы утвердили его в должности председателя Правительства (233 – за; 84 – против; 17 – воздержались). В последний день ХХ века (31 декабря 1999 года) В.В.Путин становится в связи с досрочным уходом в отставку Б.Н. Ельцина исполняющим обязанности президента Российской Федерации.

Приближение славного юбилея в новейшей судьбе России требует подведения предварительных итогов пройденного за это время страной пути, общей оценки ее достижений и неудач за указанный период. Нынешнее крайне тяжелое состояние российского общества признает и сам президент, указав в недавнем своем общении с прессой и всем многонациональным российским народом на критическую ситуацию в развитии страны: «Я уже говорил об этом много раз, - подчеркивает глава российского государства, - хочу повторить: нам нужен прорыв. Нам нужно прыгнуть в новый технологический уклад. Без этого у страны нет будущего». На фоне такой самооценки президентом итогов собственной деятельности наступивший 2019 год обещает российскому интеллектуальному сообществу пройти под знаком выявления мнимых достижений и подлинных провалов правления Путина, когда его роль в жизни страны получит глобальное освещение на фоне общемировых процессов, обретет глобальной смысл в историческом контексте устроения постсоветской России.

Первая сложность в оценке достижений РФ за указанный период времени связанна с «неясностью» социально-исторического статуса страны. Для многих россиян казалась вполне очевидным утверждение, что мы живем уже не в условиях развитого социализма; однако возникает вопрос о природе капитализма, пришедшего на смену советской социальной системе – финансово-олигархический, технотронный, индустриальный, торгово-промышленный, феодальный, колониальный или какой-либо еще? Так, до последнего времени значительная масса россиян предполагала, что проживает в рамках капиталистического общества с его дифференциацией населения на имущих и неимущих, собственников (средств производства) и работников, сотрудничество которых в достижении необходимых благ поддерживается институтами государственной власти – «олигархической», если пропасть между гражданскими слоями общества огромная, или «социальной», когда разрыв носит «разумно-допустимый» характер. Российский вариант в этом раскладе подпадал под разряд «олигархического капитализма», поддерживающего максимальную дифференциацию граждан по размерам доходов и участию в управлении государством.

Однако такая оценка постсоветской российской действительности вызвала у Александра Роджерса резкое неприятие. «Принципиальную разницу между российским и западным устройством я (и не только я) сформулировал уже давно. Если на Западе «у кого собственность, у того и власть», то в России «у кого власть, тот и определяет, чья собственность»…. Исходя из этого, можно с уверенностью утверждать, что правящим классом в современной России является не «крупный капитал», а чиновники. В терминологии Гэлбрейта «техноструктура». А в более знакомых нам терминах – «номенклатура».» (Александр Роджерс, Фундаментальное заблуждение о сущности современной России, или какой в России правящий класс // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.25159, 07.02.2019). Но что собой представляет «чиновник» как полномочный исполнитель «государственной власти», то есть как лицо, наделенное правом «узаконенного насилия»? Наличие в обществе Конституции объединяет «чиновников» и рядовых граждан; а в чем тогда различие между ними? Такой особенностью «чиновников» служит их приверженность ценностям «государственной идеологии», определяющей стремление управленческого аппарата к претворению в жизни общества определенного социального идеала. Но в постсоветской РФ «государственная идеология» запрещена ст.13 Конституции страны: поэтому российский чиновник выступает ныне не как выразитель высокой «государственной идеи», а лишь как организатор «систематического насилия» над гражданами, то есть как представитель «антинародной силы», отличный от разбойника с большой дороги лишь размахом «государственных ресурсов». Поэтому защиту Роджерсом политики Путина я оценил бы как «абсурдную», совершенно беспочвенную, свидетельствующую о перевесе в жизни российского общества отрицательно-силовых факторов над позитивно-нравственными в примерном процентном отношении как «-60» к «+40».

Другим примером «субъективно завышенных» ожиданий от политики Путина служит позиция Александра Проханова, обозначенная статьей «Путин — русский мечтатель (Александр Проханов, Путин — русский мечтатель // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567,публ.25147, 04.02.2019). Известный русский публицист и общественный деятель выносит свою оценку современному правителю РФ сквозь призму прошлого исторического опыта российской державы, гибнущей при отсутствии сильной личности у кормил государственной власти и достигающей исторических успехов при опоре правителей на волю народных масс. «Государство Российское невозможно без лидера, государственная идея олицетворена в лидере: в князе, в царе, в вожде. Лидер объединяет стремления множества самых разных людей, сословные, национальные интересы. Лидер олицетворяет государство, а государство объединяет народ, даёт ему возможность двигаться по путям исторического творчества». Бросается в глаза перекличка статьи Проханова с мнением английского писателя-фантаста Герберта Уэлса, который после посещения в 1920 году советской России написал книгу «Россия во мгле», где по результатам личного общения с Лениным определил его нравственный облик как «кремлевский мечтатель». Возникает вопрос: насколько реалистичны мечтания Путина?

Главная черта русской жизни, полагает Проханов, — это всемирность, которая обнаруживает себя в необъятности русских земель и всечеловечности Русской православной веры: на эти две грани русской жизни и обратил особое внимание Путин, стремясь в своей политике к укреплению организационного единства РПЦ и государственной консолидации российских земель. «Русское сознание обретает себя в православной вере, в ней находит откровение, утешение, объяснение смысла земного существования. Русское сознание не мыслит себя без государства. Государственная идея является вторым вероисповеданием нашего человека. Государство сильное, справедливое — это чертог Богородицы». В противоположность разрушительной, антинациональной политике Ельцина стратегическая установка Путина в управлении страной была обусловлена, по оценке Проханова, глубинными запросами народных масс и прежде всего нравственными ожиданиями русского народа. Если в первые годы правления Путина реально существовала угроза распада российской федерации, то ее укрепление ко второму десятилетию нового века заставило врагов России нанести главный удар по духовному единству самого русского народа, превратив малороссов Украины в исполнителей планов Запада по разрушению Русского мира. Сегодня украинский кризис все более обретает глобальный размах, подрывая православное единение русских масс и пополняя украинскими ресурсами военный потенциал НАТО, нацеленный на уничтожение РФ. Таким образом, «мечтательный настрой» Путина по созданию сильной и процветающей России оказался основательно подорванным событиями на Украине, заставляя оценить эффективность его политической линии в управлении РФ как равный баланс отрицательных и положительных сил в исторической динамике российского социума(в процентном соотношении как «-50» на «+50»).

В отличие от мечтательно-возвышенного текста Проханова предельно жесткий стиль обсуждения главной российской проблемы в современном мире предлагает Николай Выхин (См.: Николай ВЫХИН, специально для «ЭМ»; 4 февраля 2019 «Нехитрый план «Патр-р-р-иотов», https://economicsandwe.com/B8CC09C1918C324F). Судя по забористому (почти подзаборному) сленгу автора, отвергающему всякую критику Путина патриотической общественностью, перед нами откровенный циник и прожженный космополит, то есть доблестный представитель самого «известного» нерусского племени в современном мире, закрытого от посторонних взглядов таинством «священного договора» с самим господом-Богом. Будучи трезво мыслящим современником, наш «забористый автор» признает некоторые «изъяны» путинского плана спасения современной РФ, о которых «трубят» в информационных сетях русские патриоты, совсем забывшие о «великом отступлении» Сталина, приведшим в итоге к советской победе: «В 1941 году такие блогеры из прекрасного далёка недоумевали бы: зачем Сталин пятится до Москвы и Волги? Надо же от границы ударить, вести войну умнее на чужой территории, малой кровью, могучим ударом, не числом, а умением. Зачем же этот главковерх, исходя из какого-то хитрого плана, вместо наступления на Берлин по кратчайшему автобану – притащил немцев под Москву?! Он что, не понимает, что так воевать неправильно?!». Сближая действия Путина в современном мире с вынужденной тактикой Сталина в схватке с фашистами, доблестный защитник президента почему-то «забывает» о мобилизации страны как главной составляющей сталинского плана ПОБЕДЫ: где, спрашивается, «мобилизационные усилия» Путина? Если ситуация для России столь катастрофична, как сообщает нам автор, то почему мы не видим в планах Путина постановки задачи консолидации всех резервов страны?

Жесткая параллель Николая Выхина с ситуацией 1941 года поднимает вопрос об общем уровне обороноспособности современной РФ. «Для Сталина в 1941 году теоретически-оптимальным было наступать на Берлин; но он отступал до Москвы. Глупо? Нет. В боях с явно превосходящим противником прямые и нехитрые планы не действуют. Ни в 1812, ни в 1941, ни в наши дни». Если нынешнее состояние военных и организационно-административных сил РФ грозит стране повторением разгрома 1941 года, то все правительственные структуры надо немедленно отправить в отставку, если не куда-нибудь еще подальше – … вплоть до расстрела за измену Родине.

Оправдывая «отступление» Путина как результат давления превосходящих сил противника, наш современник указывает на «финансовое могущество» российских недругов. «Первое, что бросается в глаза – абсолютное финансовое превосходство противников (ре)советизации над её сторонниками. Наиболее последовательные сторонники России - наиболее бедные, финансово совершенно беспомощные люди. Напротив: максимальная концентрация денег на найм и подкуп очевидна в руках русофобских и антисоветских». Вряд ли с этим аргументом можно спорить; но именно эта несоизмеримость финансовых возможностей России и ее врагов и должна была бы заставить правящую российскую элиту пойти по советско-китайскому социалистическому пути в претворении будущего на основе обобществления средств производства с целью обеспечения максимальной экономической независимости страны. Опыт как СССР, так и Китая убедительно свидетельствует, что соединение коллективной собственности и науки служит могучим рычагом развития производительных сил общества: за 20 лет своего правления Путин мог бы достичь на этом пути значительно больших успехов по сравнению с нынешними.

Выхин в своем оправдании «стратегического отступления» Путина фактически обозначает главное болевое место современной России, угрожающее ей новым социальным взрывом. Причиной этого взрыва станет гигантское финансово-экономическое неравенство российских граждан, их раскол на 10% процентов безмерных богачей и 90% нищенствующих россиян. «Часто пишут, что либералов в РФ 5-8%. Это так, если считать по головам. А если считать как в акционерных обществах - по капиталам? 95% антилиберального населения скукожатся до 10% финансовой доли, а 5% либералов разрастутся до 90% обладания финансами страны. Да, их мало, но все деньги-то у них. С точки зрения экономической это они "большинство" - потому что решения-то принимаются в их среде!». Нынешняя элита, кажется, совсем забыла про «русский бунт» - бессмысленный и беспощадный. Возможно, она надеется, что американцы помогут ей подавить народный гнев: но это уже будет «национальной изменой».

Отсутствие у Путина прочной опоры в народной, «патриотической» среде является, по оценке Выхина, характерной особенностью современной российской действительности: признавая данный факт, наш обличитель «Патр-р-р-иотов» указывает на «наемников» как главный «боевой резерв» Кремля, эффективно апробированный в 1993 при расстреле Белого Дома. «Конечно, какое-то количество искренних патриотов есть и сегодня. Но оно – очевидно же! – критически мало и просто тонет в массе быдлопотребителей». Возникает подозрение, что автор не относит себя к разряду российских патриотов как совершенных безумцев среди граждан постсоветской РФ. В его понимании, Россия ныне переживает смертельный кризис, связанный с утратой каких-либо нравственных ориентиров, с потерей своего идеального прообраза, своей идеологии в созидании будущего. «Россия – это идея. У идеи два врага, взявших её в смертоносные клещи. 1. Планетарная олигархия, монополизировавшая все деньги Земли и бесконтрольно их печатающая в неограниченных количествах (что открывает невероятный простор для подкупа и экономических диверсий). 2. Нравственная деградация населения, превращающая общество в толпу случайных, равнодушных друг к другу, существ». Таким образом, наш «радикальный защитник» Путина требует от него невозможного – государственной ИДЕОЛОГИИ, способной скрепить граждан и государство идейными узами, но запрещенной статьей 13 Конституции РФ от 1993 года, обрекающей страну на верную гибель. «У нас процесс внутреннего разложения сочетается с мощнейшим ударом извне. То есть по зданию, в котором и так исчез связующий кирпичи раствор – к тому же ещё и долбанули тяжелейшей гирей».

Уважаемый защитник Кремля признает, фактически, полное бессилие российской власти в исправлении кризисной ситуации в стране, вынужденной для спасения своего «лица» идти на «обман» как внешних врагов, так и собственных граждан, покупая для личной охраны силы наемников. «Кремлёвская стратегия (выглядящая уродливо, не спорю) – исходит именно из такого положения. Враг силён, опоры в населении нет, надежды на обывателя нет. Обыватель уже явил себя предателем и дезертиром, он уже сдал без единого выстрела или баррикады всё, что можно сдать. И Кремль начинает единственно-возможную игру, выстроенную на «разводках», ложных манёврах, отвлекающих действиях, фокусничестве, он откровенно тянет время». В своей защите правящего режима автор приходит к парадоксальному заключению о власти подонков и наемников в современной РФ. «Итак, ребус сложился: подонки дорожат собой, и ничем, кроме себя, любимых. На их глазах можно расчленить страну на 15 кусков (судьба СССР) – они и не дёрнутся. Держать их в повиновении очень легко и просто – кнутами наёмников». Должен напомнить нашему поклоннику наемного кнута, что тысячу лет назад варяжская дружина Святослава наголову разгромила наемное войско хазарского каганата, утвердив суверенитет русского государства на народной свободе.

Таким образом, в свете всего сказанного Выхиным, ситуация в стране выглядит как кризисная, требующая для спасения родины прихода новых защитников Белого Дома, новой когорты Мининых и Пожарских. Однако в современной России автор не видит такой «гражданской силы» патриотических личностей, считая их «вымышленными героями». «Р-радикальные» «патр-р-риоты» России, хомячки, обожающие рычать, как львы – не в состоянии даже приблизительно понять, на какой тонкой ниточке держится как их собственная жизнь, так и жизнь их страны, их народа. Они призывают наступать на Берлин в ситуации, когда Ставка не знает – удастся ли отстоять Москву».

После ознакомления с текстом Коли Выхина возникает впечатление, что главной целью его опуса была даже не защита Кремля от неразумной критики, а утверждение бессилия россиян в созидании разумного будущего. «А почему? А потому что они живут в мире грёз, фантазий и не понимают – с насколько превосходящими силами агрессора приходится иметь дело кремлёвским стратегам. Если бы они поняли, до какой степени силы убийца русского народа превосходит по ресурсам русский народ в его современном состоянии – они бы поняли и другое: при таком превосходстве противника речь может идти только о сдерживании, сохранении ядра сопротивления, маневрировании. При таком превосходстве противника – главное, выиграть время». Чудак-человек, ведь времени то уже нет, так как Киев пал и открыта прямая дорога на Москву: поэтому вся ваша болтовня, дорогой Коля, есть лишь циничное признание близкого крушения России.

Главный смысл антинародной «статьи» Н.Выхина заключается не в оправдании практической стратегии Кремля, а в пропаганде масонской доктрины национально обезличенного человечества, действующего лишь под давлением внешних обстоятельств и материальных сил, лишенного духовных идеалов в созидании коллективного будущего людей, когда их глобальное будущее связывается не с духовным настроем этнокультурных сообществ, а с эгоистическим расчетом отдельных индивидов, когда не народы выдвигают из своей среды «исторических личностей», а индивиды становятся «распорядителями» исторических судеб народных масс. «Ведь если Путин сегодня проиграет, – вещает нам любитель наемных войск в собственном отечестве, – завтра никого уже нас не будет, ни красных, ни белых, ни зелёных. Следовательно, и спорить о вариантах русского будущего станет некому, за отсутствием собственно русских, как таковых». Кремль, возможно, уже проиграл «свою партию», но народ русский еще не сказал своего веского слова: вся борьба еще впереди.

Господин Н.Выхин, я признаю твое право на веру в Путина, но совершенно не согласен с обожествлением его роли в исторической судьбе русского народа. Будущее человечества определяется не столько глубиной мыслей отдельных индивидов, сколько разумным настроем коллективной воли народных масс, действующих в достижении общего блага в соответствии с объективными законами всего мироздания. Поэтому не следует сводить «Волю Небес» к «воле Путина»: Всевышний, если будет в том необходимость, найдет ему достойную замену. В целом, «убойная» защита Выхиным «оборонительно-отвлекающей» стратегии Кремля крайне заострила вопрос о мобилизации всех резервов страны для спасения от неизбежного военного удара западного противника, превосходство которого над нами, по раскладу «записного наемника», приближается к тотальному: в процентном соотношении как «-90» к «+10».

Ныне вслед за утверждением Выхина, что Путин выступает последней надеждой России в защите ее суверенного будущего, на свет появилась статья Владимира Суркова о «государстве Путина» как историческом «завершении» социально-политических исканий российского общества на всю оставшуюся жизнь. «Большая политическая машина Путина только набирает обороты и настраивается на долгую, трудную и интересную работу. Выход ее на полную мощность далеко впереди, так что и через много лет Россия все еще будет государством Путина, подобно тому как современная Франция до сих пор называет себя Пятой республикой де Голля, Турция (при том, что у власти там сейчас антикемалисты) по-прежнему опирается на идеологию «Шести стрел» Ататюрка, а Соединенные Штаты и поныне обращаются к образам и ценностям полулегендарных «отцов-основателей» (Владислав Сурков: Долгое государство Путина / 11 февраля 2019 НЕЗАВИСИМАЯ /https://echo.msk.ru/blog/statya/2368875-echo/). Стремясь увековечить в самосознании россиян путинскую модель государственного устройства страны, Сурков сопоставляет ее с особенностями современной западной демократии, разделенной, по его мнению, на «внешнее», публичное, «официально-открытое» государство и «внутреннее», «сокровенно-глубинное», «скрытно-силовое». «По-русски получилось «глубокое», или «глубинное государство». Термин означает скрытую за внешними, выставленными напоказ демократическими институтами жесткую, абсолютно недемократическую сетевую организацию реальной власти силовых структур». Констатируя раздвоенность западной общественно-политической системы на «внешний» и «внутренний» облики государственной власти, Сурков убеждает россиян, что у нас нет такого «двоевластия», что наша власть вся лежит «на поверхности» официальных заявлений. «Государство у нас не делится на глубинное и внешнее, оно строится целиком, всеми своими частями и проявлениями наружу». Думаю, что в исторической динамике политических событий мы просто опять немного запаздываем с освоением передовых достижений западного образа жизни. Поэтому утверждение Суркова следует понимать как крайне «сильное», очень веское предупреждение россиян о предстоящих неизбежных «послепутинских» изменениях в жизни страны. После подобных предупреждений «разумные россияне» должны были бы напрочь отвергнуть указанный ход развития событий, то есть отвергнуть капитализм в корне.

Но Сурков мыслит несколько иначе, приоткрывая перспективу становления «внутреннего государства» реалиями «внутреннего народа». «Глубинного государства в России нет, оно все на виду, зато есть глубинный народ. ...Две национальные жизни, поверхностная и глубокая, иногда проживаются в противоположных направлениях, иногда в совпадающих, но никогда не сливаются в одну». Не вполне ясно, о каком «глубинном народе» у него идет речь, так как все нации и народности получили достаточно четкое самоопределение в рамках «федеративной организации» страны за исключением русской народности. Лишь политическое самоопределение русского народа в виде особой государственно-правовой автономии в составе федеративной целостности способно на века продлить жизнь российского социума. Будем надеяться, что голос «русской политической воли» будет наконец услышан государственным разумом президента Путина. «Умение слышать и понимать народ, видеть его насквозь, на всю глубину и действовать сообразно – уникальное и главное достоинство государства Путина. Оно адекватно народу, попутно ему, а значит, не подвержено разрушительным перегрузкам от встречных течений истории. Следовательно, оно эффективно и долговечно. В новой системе все институты подчинены основной задаче – доверительному общению и взаимодействию верховного правителя с гражданами».

Фундаментальная значимость в жизни современной РФ нравственного единения народа и власти должна быть подкреплена политическим равенством прав коренных народов страны на свою государственную автономию в составе федеративной целостности, а также социально-экономическим единством россиян в обеспечении достойного образа жизни. «Современная модель русского государства начинается с доверия и на доверии держится. В этом ее коренное отличие от модели западной, культивирующей недоверие и критику. И в этом ее сила». Но при нынешнем гигантском расколе россиян на богачей и нищих вряд ли можно говорить об их нравственном единении и надеяться на светлое будущее. Сегодня в сгущающейся предвоенной атмосфере российской жизни все более остро ощущается горький привкус «революционной ситуации». «Для революции недостаточно того, чтобы низы не хотели жить, как прежде. Для неё требуется ещё, чтобы верхи не могли хозяйничать и управлять, как прежде».